О СТАТЬЕ НИКОЛАЯ ГУМИЛЕВА «УМЕР ЛИ МЕНЕЛИК?»

Русский поэт Николай Гумилев был монархистом и своих убеждений не менял ни в красной России, ни в далекой Африке. Написанное в послереволюционные годы стихотворение «Галла» со строками: «Я бельгийский ему подарил пистолет // И портрет моего Государя» Гумилев включил в книгу «Шатер», читал публично, более того - в ответ на вопросы недовольных пояснял, что он монархист.
События, описываемые Гумилевым в стихотворении «Галла», произошли в 1913 г., во время второй экспедиции поэта в Абиссинию (Эфиопию), когда Гумилев познакомился с будущим императором Хайле Селассие I - рас Тафари Маконеном (Тэфэри Мэконнын; 1892 - 1975) и вождем-пророком селения Шейх-Гуссейн Аба Муда. Последнему Гумилев и принес свои дары в последний мирный год России и Европы, год 300-летия Дома Романовых.

 Николай Гумилев в Абиссинии на муле. 1913 г.

Память о русской монархии присутствует в «абиссинском» стихотворении 1918-21 гг. Но еще более удивительна статья Гумилева «Умер ли Менелик?», написанная в 1914 году. В ней идет речь об Эфиопии, а по сути с провидческой точностью описана судьба России после свержения монархии.
Повод к написанию статьи дали слухи о кончине императора Эфиопии Менелика II (Сахле Мариам; 1844 - 1913), распространившиеся вскоре после возвращения Гумилева из его второго и последнего путешествия в Абиссинию. Менелик действительно умер в 1913 году, и ему наследовал его внук Лидж Иассу (1896 - 1935). В 1916 г. он был смещен, и его место заняла дочь Менелика, Заудиту, коронованная в 1917 г. Тогда же рас Тафари Маконен был провозглашен регентом. В октябре 1928 г. он был коронован негусом, а 3 апреля 1930 г., по смерти императрицы, провозгласил себя императором под именем Хайле Селассие I. Судьба последнего православного монарха Эфиопии Хайле Селассие - отдельная тема. И в 1916-17 гг. события в Эфиопии не привели к трагедии, потому что рас Тафари происходил из династии потомков Царя Соломона. Но эпоха Менелика II была уникальной, и недаром мысли Гумилева об абиссинских владыках переплетены с памятью о Государе Императоре Николае II. За двадцать лет дружественного сотрудничества (1893 - 1913) Россия оказала большую помощь в становлении Эфиопского государства, в укреплении и модернизации страны. В это время произошло объединение земель Эфиопии. Ее посетили тысячи русских добровольцев, среди которых был и поэт-путешественник Николай Гумилев. Стратегический союз с Россией во имя защиты территориальной целостности и независимости страны стал основой политики Менелика II, императора, чтимого и любимого народом. Менелик Второй был для Эфиопии тем же, что Александр Третий для России, тогда как судьба Императора Хайле Селассие во многих отношениях поражает сходством с судьбой Императора Николая Второго. Но мысли Гумилева о последствиях кончины Менелика - не исторические заметки, а интуиция грядущей трагедии.
«...Будущее, ...как известно, бросает свою тень задолго перед тем, как войти» (Анна Ахматова). Горестные строки о падении монархии: «Тягостен, тягостен этот позор - // Жить, потерявши Царя!» мы находим в стихотворении Николая Гумилева «Воин Агамемнона», написанном в мае 1909 года.

УМЕР ЛИ МЕНЕЛИК?

Умер ли Менелик - вот вопрос, от которого зависит судьба самой большой независимой страны в Африке, страны с пятнадцатью миллионами населения, древней православной Абиссинии. Если да - могучие феодалы поднимут спор за императорский трон, недавно покоренные народы возмутятся, и все это окажется предлогом для европейцев разделить между собой Абиссинию. Этот раздел уже решен, и по тайному соглашению французы получат восточные области, итальянцы - северные и часть южных, англичане - все остальное. Не знают только, как поступить с центральной частью, где озеро Тана. Из него берет свое начало голубой Нил, главный ороситель Египта. Итальянцы, овладев этим озером, могут отвести воду в свою ныне бесплодную Эритрею, она станет новым Египтом, а старый, лишенный воды, сольется с Сахарой. Англичане, конечно, не могут на это согласиться и требуют Тану себе, хотя они и так при разделе получат больше других.

 Маршрут абиссинской экспедиции Николая Гумилева в 1913 г.

Если же жив Менелик - все будет по-старому. Министры из столицы Абиссинии, Аддис-Абебы, будут повелевать феодалами, сильные гарнизоны - держать в повиновении покоренные племена: белые не посмеют напасть на сплоченный, безумно храбрый и удивительно выносливый народ. Европейские школы, которые уже есть в Абиссинии, выпустят ряд людей, способных к управлению и понимающих опасности, грозящие их стране, и она останется независимой еще много веков, чего, конечно, заслуживает вполне.

Постараемся же разобрать этот вопрос и для этого вернемся к событиям 1906 года. Уже давно Менелик хотел сломить власть феодалов. Эти надменные расы, засевшие в своих то горных, то лесистых областях, охотно признавали его своим владыкой, но они не хотели признать его наследником любимого внука Лиджа Иассу, сына его дочери и покоренного крестившегося вождя Уоло. В значительной мере справедливо они утверждали, что, если Менелик не хочет признать наследниками своих сыновей, то следует отдать престол чистокровному абиссинцу и потомку царя Соломона, как вся царская фамилия. Менелик решился на рискованный шаг: он сохранил за расами губернаторские права в их областях, но все управление поручил министрам, которых избрал из преданных ему лиц, по большей части незнатного происхождения. Тотчас же вслед за этим влиятельный вождь, рас Маконен, направился со своими харрарскими отрядами на Аддис-Абебу. Его отравили по дороге. В Тигрэ вспыхнуло восстание и после кровавых битв было подавлено. Остальные расы глухо волновались, но вдруг пронесся слух, что Менелик умер.

В Аддис-Абебе мне рассказывали ужасные вещи. Императору дали яд, но страшным напряжением воли, целый день скача на лошади, он поборол его действие. Тогда его отравили вторично уже медленно действующим ядом и старались подорвать бодрость его духа зловещими предзнаменованиями. Для суеверных абиссинцев мертвая кошка указывает на гибель увидавшего ее. Каждый вечер, входя в спальню, император находил у постели труп черной кошки. И однажды ночью императрица Таиту объявила, что после внезапной смерти Менелика правительницей становится она, и послала арестовать министров. Те, отбившись от нападавших, собрались на совет в доме митрополита Абуны Матеоса, наутро арестовали Таиту и объявили, что Менелик жив, но болен, и видеть его нельзя.

 Менелик II, Император Эфиопии

С тех пор никто, кроме официальных лиц, не мог сказать, что видел императора. Даже европейские посланники не допускались к нему. Именем еще малолетнего наследника, Лиджа Иассу, управлял его опекун рас Тасама, который во всем считался с мнениями министров. В судах и при официальных выступлениях, как прежде, все решалось именем Менелика. В церквах молились о его выздоровлении.

Так прошло шесть лет, и Лидж Иассу вырос. Несколько охот на слонов, несколько походов на еще непокоренные племена -и у львенка загорелись глаза на императорский престол. Рас Тасама внезапно умер от обычной среди абиссинских сановников болезни: от яда; и однажды, тоже ночью, Лидж Иассу со своими приближенными ворвался в императорский дворец, чтобы доказать, что Менелик умер, и он может быть коронован. Но правительство не дремало: министр финансов, Хайле Георгис, первый красавец и щеголь в Аддис-Абебе, собрав людей, выгнал Лиджа Иассу из дворца, военный министр Уольде Георгис, прямо с постели, голый, бросился на телеграфную станцию и саблей перерубил провода, чтобы белые не узнали о смутах в столице. Лиджу Иассу было сделано строжайшее внушение, после которого он должен был отправиться погостить к отцу, в Уолло. Европейским посланникам было категорически подтверждено, что Менелик жив.

 Менелик II в молодости

Несколько недель тому назад я опять прочел в газетах, что Менелик умер, а на другой же день - опровержение этого слуха. Значит, повторилось что-нибудь подобное только что рассказанному.

Итак, жив ли Менелик, или нет? По-моему - жив, потому что жива лучшая его часть - могучая и сплоченная Абиссиния, такая, какою он ее создал. Когда будет окончательно сказано, что он умер, он действительно умрет с независимостью Абиссинии, символом которой он являлся. Об его предке, царе Соломоне, рассказывают, что он заставил духов строить храм и, почувствовав приближение смерти, приказал привязать свое тело к трону, чтобы духи не заметили, что он мертв, и продолжали свою работу. То же самое повторилось и в наши дни.

И по всей Абиссинии звучит песня, сложенная не в золотые дни побед и правления любимого императора, а в туманные дни его второго призрачного бытия:

«Смерти не миновать; был император Аба-Данья¹ , но у леопарда болят глаза, он не выходит из своего логовища!

«Лошадь Аба-Даньи не стала бы трусливой: трусливая лошадь тени боится, начиная от слона и кончая жирафом.

«Кому завещал он свой щит? Пока еще он продолжает грозить, но люди держат его лишь по привычке!»²

 Гробница Менелика II

_____________________________________________________

¹ Аба-Данья - господин Даньи (имя лошади); абиссинцы в песнях определяют своих вождей, как хозяев принадлежащих им любимых лошадей.
² Нива. 1914. № 5. С. 93.