ЧУДЕСА НА ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЕ

Этот недавно найденный архивный документ времен Великой Отечественной войны по-своему уникален. В отчете уполномоченного Совета по делам Русской Православной Церкви сообщено о чуде, свидетелями которого были солдаты и офицеры целой воинской части, участвовавшей в боях за Сталинград.
...После сокрушительного поражения под Москвой зимой 1941 года германское командование рассчитывало нанести главный удар на южном участке - прорваться через Ростов к Сталинграду и на Северный Кавказ, а оттуда - к Каспийскому морю. Этим путем немцы надеялись достигнуть источников кавказской нефти и повести дальнейшее наступление на север вдоль Волги. Поэтому оборона Сталинграда представлялась советскому руководству важнейшей стратегической задачей.

В середине июля 1942 года в район города была срочно перегруппирована 62-я армия генерала Чуйкова, на которую легла основная тяжесть борьбы с 26 дивизиями противника. Предприняв в сентябре два штурма крепости на Волге, фашисты теперь готовились к последнему, генеральному. К этому времени в их руках уже находилась часть Сталинграда. Атаки врага следовали одна за другой. 15 октября гитлеровцам удалось овладеть Сталинградским тракторным заводом и на узком двухкилометровом участке выйти к Волге. Положение наших войск осложнилось: те части, которые действовали севернее завода, оказались отрезанными, но героическая борьба продолжалась, в течение месяца шли тяжелые уличные бои за каждый квартал, дом, за каждый метр сталинградской земли.

11 ноября фашисты предприняли очередную попытку штурма города. В этот день они смогли занять несколько корпусов завода «Баррикада» и пробиться к Волге. Героически сражавшаяся армия генерала Чуйкова оказалась рассеченной на три части. И вот в самый критический момент битвы бойцы, на одном из участков сражения, увидели над Сталинградом нечто такое, что заставило их содрогнуться: в ночном небе появилось некое таинственное знамение, указывающее на спасение города, армии и на скорую победу советских войск. К сожалению, в найденном документе нет конкретных сведений о том, что именно увидели воины в сталинградском небе - было ли то явление Божией Матери, указующей путь отступления немецких войск, как это бывало не раз во время других сражений, или же какое-то другое знамение, свидетельствующее о явной помощи Божией нашему народу.

...Среди руин Сталинграда единственным уцелевшим зданием оставалась церковь в честь Казанской иконы Божией Матери с приделом преподобного Сергия Радонежского¹.

Плач Богородицы

Место, где мы сидели в окопах, казалось каким-то особенным. Словно кто-то помогал нам: немцы атаковали нас превосходящими силами, а мы их отбрасывали, и потери у нас были на удивление небольшими.

А в тот день бой был особенно жестоким. Вся ничейная полоса покрылась телами убитых - и наших, и немцев. Бой стих только к вечеру. Мы занялись, кто, чем в ожидании, когда нам ужин привезут. Я достал кисет, закурил, а земляк мой, Иван Божков, отошел в сторону. Вдруг вижу: Божков высунул голову над бруствером.

- Иван, - кричу, - ты что делаешь? Снайпера дожидаешься?

Божков опустился в окоп - сам не свой. И говорит мне тихо:
- Петя, там женщина плачет...

- Тебе показалось, откуда тут женщине взяться?

Но когда со стороны немцев стихла «музыка», мы услышали, что где-то и вправду плачет женщина. Божков надел на голову каску и вылез на бруствер.

- Там туман клубится, - говорит он нам. - А в тумане по ничейной полосе в нашу сторону идет женщина... Наклоняется над убитыми и плачет. Господи! Она похожа на Богородицу... Братцы! Ведь нас Господь избрал для этой памятной минуты, на наших глазах чудо совершается! Перед нами святое видение!..

Мы осторожно выглянули из окопа. По ничейной полосе в клубах тумана шла женщина в темной и длинной одежде. Она склонялась к земле и громко плакала. Тут кто-то говорит:
- А немцы тоже на видение смотрят. Вон их каски над окопами торчат... Да, тут что-то не так. Смотри, какая Она высокая, раза в два выше обычной женщины...

Господи, как же Она плакала, прямо в душе все переворачивалось!

Пока мы смотрели на видение, странный туман покрыл большую часть ничейной полосы. Мне подумалось:
«Надо же, будто саваном погибших укрывает...» А Женщина, так похожая на Богородицу, вдруг перестала плакать, повернулась в сторону наших окопов и поклонилась.

- Богородица в нашу сторону поклонилась! Победа за нами! - громко сказал Божков².

Протоиерей Валентин Бирюков: Об этом потрясающем случае помнят все в Жировицах, где в Успенском монастыре в Белоруссии служит мой сын Петр.
Когда в Великую Отечественную войну немцы стояли в монастыре, в одном из храмов держали оружие, взрывчатку, автоматы, пулеметы. Заведующий этим складом был поражен, когда увидел, как появилась Женщина, одетая как монахиня, и сказала по-немецки:
- Уходите отсюда, иначе вам будет плохо...
Он хотел Ее схватить - ничего не получилось. Она в церковь зашла - и он зашел за Ней. Поразился, что Ее нет нигде. Видел, слышал, что зашла в храм, - а нет Ее. Не по себе ему стало, перепугался даже. Доложил своему командиру, а тот говорит:
- Это партизаны, они такие ловкие! Если еще раз появится - взять!
Дал ему двоих солдат. Они ждали-ждали, и увидели, как Она вышла снова, опять те же слова говорит заведующему воинским складом:
- Уходите отсюда, иначе вам будет плохо...
И уходит обратно в церковь. Немцы хотели Ее взять - но не смогли даже сдвинуться с места, будто примагниченные. Когда Она скрылась за дверями храма - они бросились за Ней, но снова не нашли. Завскладом опять доложил своему командиру, тот еще двоих солдат дал и сказал:
- Если появится, то стрелять по ногам, только не убивать - мы Ее допросим.
Ловкачи такие! И когда они в третий раз встретили Ее, то начали стрелять по ногам. Пули бьют по ногам, по мантии, а Она как шла, так и идет, и крови нигде не видно ни капли. Человек бы не выдержал таких автоматных очередей - сразу бы свалился. Тогда они оробели. Доложили командиру, а тот говорит:
- Русская Мадонна...
Так они называли Царицу Небесную. Поняли, Кто велел им покинуть оскверненный храм в Ее монастыре. Пришлось немцам убирать из храма склад с оружием. Матерь Божия защитила своим предстательством Успенский монастырь и от бомбежки. Когда наши самолеты бросали бомбы на немецкие части, расположившиеся в монастыре, бомбы падали, но ни одна не взорвалась на территории.
И потом, когда прогнали фашистов и в монастыре расположились русские солдаты, немецкий летчик, дважды бомбивший эту территорию, видел, что бомбы упали точно, взорвались же везде - кроме монастырской территории. Когда война кончилась, этот летчик приезжал в монастырь, чтобы понять, что это за территория такая, что за место, которое он дважды бомбил - и ни разу бомба не взорвалась. А место это благодатное. Оно намоленное, вот Господь и не допустил, чтоб был разрушен остров веры. А если бы мы все верующие были - вся наша матушка Россия, Украина и Белоруссия - то никакая бы бомба нас не взяла, никакая! И «бомбы» с духовной заразой тоже бы вреда не причинили³.

И вывела по тропочке к своим...

Среди наших известнейших священнослужителей было немало ветеранов Великой Отечественной войны, оставивших потомству свои воспоминания о боевом прошлом, о чудесных встречах на дорогах войны. Вот что рассказал о себе наместник Псково-Печерского монастыря архимандрит Алипий (Воронов).
В молодости он был неверующим человеком. Когда началась Великая Отечественная война, его, офицера, призвали на фронт. На прощание мать дала ему иконку Божией Матери и завещала: «Сынок, когда тебе будет трудно, достань иконку, помолись Богородице - Она тебе поможет!» Материнское напутствие не изгладилось из памяти: согревало, вселяло надежду.
Однажды с группой своих солдат он попал в окружение в лесу, был ранен. С трех сторон немцы, с четвертой - вязкое болото. Тут-то и вспомнил он материнский наказ. Поотстал немного от своих, достал иконку и, как мог, стал молиться: «Богородица Дева, если Ты есть - помоги!». Помолился и возвращается к своим, а рядом с ними стоит старушка, обращается к ним: «Что, заплутали, сынки? Пойдемте, я вам тропочку покажу!». И вывела всех по тропочке к своим.
Отец Алипий отстал опять и говорит старушке: «Ну, мать, не знаю, как тебя и отблагодарить!» А «старушка» ему отвечает: «А ты Мне еще всю жизнь свою служить будешь!» - и пропала, как будто и не было. Тут-то и вспомнил он прощальное материнское напутствие, тут только и понял он, что это была за «старушка»!
И слова те оказались неложными: действительно, и служил он потом всю жизнь Божией Матери - долгие годы был наместником Свято-Успенского Псково-Печерского монастыря⁴.

Явление Богородицы немецкому офицеру
спасло жизни жителей целой белорусской деревни

Жители деревни Рожковка в сентябре 1942 года едва не повторили судьбу печально известной Хатыни. 22 июня 1941 года - начало одной из самых кровопролитных воин. Неготовую к противостоянию Беларусь быстро оккупировали фашисты. Однако территория, покрытая лесами, деревнями и болотами оказалась идеальной для партизанской борьбы.
Немцы изведенные длительным партизанским противостоянием, против которого не могли что-либо сделать, решили устранять поддержку партизан, уничтожая деревни. Жертвой такой карательной акции и стала Хатынь, а также 186 белорусских деревень. В сентябре 1942 года деревню Рожковка Каменецкого района немцы так же приговорили к сожжению. Деревня уже была в окружении, жителей согнали в яму для расстрела. Еще немного и приговор был бы приведён в исполнение. Как вдруг на поле приземлился самолет. Немецкий майор попросил остановить казнь на 4 часа. Спустя указанное время загадочный летчик вернулся с помилованием в руках. Несколько часов спустя вся деревня узнала причину своего чудесного спасения.
Как оказалось, во время полета немецкому летчику привиделась Дева Мария в голубом одеянии. Майор, увидев в этом знак свыше, отменил расстрел деревни. А еще спустя время привез написанный им лик самой Девы Марии. Историю теперь передают по наследству. В память обо всех погибших во время лихолетья на рожковском поле установили памятный знак. А сама спасительница теперь на самом почетном месте в сельской церкви в честь Казанской иконы Божией Матери. За 66 лет икона Божьей Матери Рожковской совсем не изменилась. Краски такие же яркие, а желающих поклониться святыне с каждым годом становится все больше⁵.

Спасение летчика

Бывший военный летчик рассказывал о том, как во время Великой Отечественной войны его спас святитель Николай. Мать этого летчика была верующей, а сын был далек от Церкви, но смирился, когда родительница зашила ему в военную форму какой-то медальон.

Воевать летчику пришлось на Севере. Однажды в бою его самолет подбили, и он выбросился с парашютом, но все равно был обречен. Утонуть он не мог, так как был со спасательным поясом, но температура воды в Баренцевом море была такой низкой, что смерть от холода наступила бы довольно скоро. Вдруг он услышал плеск весел. Смотрит: небольшая лодка, в ней - старичок, который не только втащил летчика в свою лодку, но и довез до берега, устроил на пригорке, откуда были видны огни, так редко встречающегося на Севере селения. А оттуда уже спешили на помощь люди. Летчика обогрели, накормили и очень удивлялись, как смог он добраться до берега. Никакой лодки на берегу не было, старичка, о котором рассказал летчик, тоже нигде не было видно, но когда летчику стали переодевать мокрое белье, обнаружили зашитый в нем медальон. Взглянул летчик на изображение - и узнал спасшего его старичка. Это была икона святителя Николая, которому мать всю войну молилась помощи сыну - и тот вернулся с фронта живым⁶.

Горящая лампада помогла мне выжить

Чем для меня была ленинградская блокада? Я жила одна, пото¬му что мой супруг находился в ссылке в Калини¬не. Я ездила к нему раз в месяц, но с началом вой¬ны вырваться из Ленинграда становилось все труднее. Он работал корректором в одном изда-тельстве, но когда пришли немцы, работы не ста¬ло, а я отсюда уже ничем не могла ему помочь - переводы не доходили... Лишь много времени спустя я узнала, что он умер от голода, одинокий, больной, всеми брошенный старик.
Я преподавала в школе. Да, был паек, вы знае¬те, какой. Об этом писали много. Были и голод, и стужа, и смерть кругом, нехватка воды... Все это обдает незабытым ужасом при всяком воспомина¬нии. Много страшного было вокруг, но мне за¬помнились два эпизода. Один - зловещий, дру¬гой, наоборот, бодрящий, укрепивший во мне на¬дежду на Бога, которая, могу с чистой совестью засвидетельствовать, меня никогда не покидала.
Случай первый. Это было в начале блокады. Я ехала на трамвае (еще ходили трамваи). Вдруг остановка. Ждем отправления - вагон стоит. Вагоновожатая постучала пальцем в окно кабины, показывая на какую-то помеху на пути. Пассажи¬ры, и я в том числе, вышли наружу и увидели жут¬кое зрелище: полчище крыс направлялось из го¬рода. Количество их не поддавалось исчислению, оно было огромно. Впереди шел вожак - седая, исполинская, жирная и страшная крыса. Она вы¬водила своих сородичей из осажденного города, где даже этим всеядным и мелким зверькам не вы¬жить. Все с молчаливым страхом смотрели вслед исходящим грызунам и наверняка вспоминали пословицу о тонущем корабле, с которого эти тва¬ри первыми бегут, а мы вынуждены остаться.
Другой случай произошел сразу после мощного обстрела, заставшего меня на пути с работы домой. Тревогу я переждала в бомбоубежище и, когда по радио объявили отбой, заспешила к себе. Мое вни¬мание привлек большой пятиэтажный дом, стояв¬ший ранее за два квартала от меня.
После сего¬дняшнего обстрела от него остались одни развали¬ны. Только угол здания уцелел. На одном из этажей в этом самом углу угадывались остатки жилой ком¬наты: торчали обломки половых досок, куски шту¬катурки, висевшие на прутьях дранки и... нечто со¬вершенно невероятное: небольшая икона Божией Матери в серебряном окладе с горящей перед ней лампадой! Все здание рассыпалось, а лампада даже не погасла! И я, и немногочисленные прохожие глядели на это чудо в немом изумлении и каком-то мистическом восторге: это был явный знак милос¬ти Божией к нам - осажденным, во всяком случае, я восприняла его таким образом. Эта горящая лам¬пада помогла мне выжить⁷.

Молитва спасла нас

Ольга Алексеевна Цюбенко (Дмитриева): Маме было 35 лет, мне 13, сестренке полтора годика. Отчим Запоржин Ефрем Варфоломеевич погиб под Ленинградом 21 февраля 1942 года, похоронен на Пискаревском кладбище.
Время и жизнь остановились, настала черная ночь. В первые дни войны горели Бадаевские склады, там был запас продуктов, в народе говорили, что их подожгли. У нас дома никаких запасов не было, поэтому мама меняла вещи, какие было можно, на продукты, на жмых, крупу. Потом менять стало нечего. Наступило тяжелое время - голод, 125 граммов хлеба. Из столярного клея варили холодец, весной из травы лебеды пекли лепешки. У мамы началась дистрофия 3-й стадии, скелет, обтянутый гусиной кожей, сидеть и ходить она не могла. На сестренку смотреть было страшно, на всю жизнь я запомнила ее большие, недетские глаза. Слово хлеб при ней упоминать было нельзя, при этом слове рычала, слово хлеб заменяли словом булка, а сахар называли конфетами - этих слов она не знала.
Отключили свет, воду, печку топить стало нечем, сожгли все, что можно было сжечь (шкафы, стулья, стол и т.д.), остались железные кровати. Голод и холод, что может быть страшнее, а немец бомбит, сыплет фугасные и зажигательные бомбы. Тревога без конца, первое время ходили в бомбоубежище, потом перестали, говорили: не все равно, где убьет и от чего умереть - от голода или бомбежки. За водой ходили на Неву, благо, жили рядом, ведер не было, большую кастрюлю привязывала к саночкам, вниз съезжала хорошо, а вот взбираться было большим мучением. Только взберешься наверх и вдруг, о Боже - санки срываются и летят вниз. У меня до сих пор идет мороз по коже при воспоминании об этом. Настало худшее время, мы стали совсем коченеть дома, тогда с мамой решили 125 граммов хлеба менять на вязаночку дров, чтобы согреться. Остальной хлеб я резала на маленькие кусочки (как конфеты ириски), слегка посолив, сушила на буржуйке, грела воду, и вот этим, мне кажется, мы спаслись. Потому что очень многие, кто не смог оторвать кусочек хлеба, замерзали навсегда. Никогда не забуду, как говорила маме: «Война закончится, хлеб буду кушать вместо пирожного». Как-то мама выменяла муки, а оказалось клопоморнои, и мы чудом не отравились. Очередь за хлебом занимали с вечера, номер писали химическим карандашом на ладошке. Булочную открывали в 6 часов утра, на людей смотреть было страшно, мне казалось, что все они черные, закопченные, старые. Когда подходила очередь к продавцу - гляди в оба, чтобы твою пайку хлеба не украли с весов, так как продавец за это не отвечала.
Школы закрыли, правда, потом открыли - не помню, в каком месяце, кажется, в феврале. Я училась тогда в шестом классе. Внимательно следили за сводками Информбюро, говорил Левитан, мы знали, что наши войска победят, иначе быть не могло!
Сестренка моя, которую я спасла в блокаду, (Ефимова Галина Ефремовна), в настоящее время живет в Ленинграде. Когда получаю от нее письма, в них всегда слова благодарности. Моя мама на моем портрете сделала запись: «Олечка, ты спасла нам жизнь в тяжелые дни блокады». Страшно писать о том, что происходило тогда в Ленинграде. Случалось, что когда человек умирал, родственники держали в холодных квартирах покойников, чтобы получать на них продовольственные карточки и таким образом самим выжить. Ходили слухи - ели людей. Покойников не могли хоронить, а если хоронили, то без гробов: запеленают и везут на саночках, а довезут ли до кладбища и вернутся ли сами?
Дома у нас была бабушкина икона (она и в настоящее время у меня), моя мама всю войну и после молилась, благодарила Бога, что мы остались живы. У нас горела лампадка, мама стояла перед нею на коленях, а когда немцы сильно бомбили, она выбегала во двор и кланялась, кланялась: Господи, помилуй, Господи, помилуй!»...
Во время войны почти все молились Богу, а кто мог ходить - посещали церковь. Еще помню, как во время бомбежки госпиталя раненые, кто мог, выпрыгивали из окон⁸.

Публикуется по: http://www.pobeda.ru/content/blogcategory/16/228/

Явление Государя Императора Николая Александровича
при взятии рейхстага в мае 1945 года

Иеромонах Феодорит (Феодор Иоаннович Валиков, р. 1924), священник храма в г. Локня Псковской области (декабрь 1996):
Наступил 1945 год. Однажды, как только бои у рейхстага закончились, на автомашине, полуторке, он со своим начальником (полковником) подъехал к зданию рейхстага. Попутчик остался в кабине, а Феодор попросился: "Я схожу, в рейхстаг-то?" - "Ладно, сходи". - Прошел Феодор первые ступени рейхстага, "приступочки четыре", и вдруг увидел: перед ним "Царь Николай Второй во весь рост встал". Одет был Царь как военный, в форму полковника, на боку была шашка, на плечах погоны. "А у меня, - говорит отец Феодорит, - соображения-то такого не было... и я... прошел на второй этаж". А когда спускаться стал, Государя уже не было. Батюшка сожалел, что не остановился перед Государем и не стал перед Ним на колени. Тогда Государь, может быть, сказал слово ему. Отец Феодорит объясняет причину явления так, что тогда у нас вели борьбу против царизма, и вот явился Государь, чтобы показать, кто он есть, что он начальник войска⁹.

У сорок первого своя мистика...

Валерий Шленов (1991):
У сорок первого своя мистика: когда немцы праздновали день рождения своего фюрера (20 апреля), русский православный народ праздновал Воскресшему Спасителю (Пасха была 7/20.4.). А в день, когда немцы начали войну, 22 июня, мы праздновали "Неделю всех святых, в земле Российской просиявших". Потому и сказал с такой уверенностью Митрополит (с 1943 г. Патриарх) Сергий в своем послании от 22 июня, благословляя народ на защиту Отечества: "Господь нам дарует победу". И еще два слова о Пасхе победного 1945 года. В тот год Пасха совпала с празднованием святому Георгию Победоносцу - 23 апреля (6 мая). Так что весть о победе слилась с радостью Светлой Седмицы, а в день Святой Троицы, 24 июня нового стиля, состоялся на Красной площади Парад Победы. И выехал из ворот Спасской башни Пасхальный Георгий - Маршал Жуков на белом коне...¹⁰

Публикуется по: http://www.nashaepoha.ru/?page=articles&lang=1&id=1054

________________________________________________________________________

¹ Первоисточник: «Голосъ совести», http://www.golos-sovesti.ru.

² Первоисточник: «Голосъ Совести».

³ Первоисточник: На земле мы только учимся жить. Непридуманные рассказы. М.: Даниловский благовестник. 2005. С. 26.

⁴ Первоисточник: «Голосъ совести».

⁵ Первоисточник: Сайт Центра просвещения и милосердия Белорусского Экзархата.

⁶ Первоисточники: «Ионинский листок», сайт «Православие и мир».

⁷ Первоисточник: Год на сельском приходе. Протоиерей Савва Михалевич. М.: Издательство "Благо", 2004.

⁸Первоисточник: Блокадники - Волгоград: ком. по печати, 1996 г.

⁹ Первоисточник: Николай Второй: Венец земной и небесный. Царственные мученики: Пророчества,ч удеса; даты, события, документы; молитвы, акафист и канон. Сост. В.
Губанов. М., 1997. С. 102-103; Россия перед Вторым Пришествием. Сост. С. И Т. Фомины. Т. 2. 1998. С. 279.

¹⁰ Первоисточники: Шленов В. Пасха и Кириопасха // Домострой. 2.4.1991. № 12. С. 14; Россия перед Вторым Пришествием. Т. 2. С. 279.