«СУДЬЯ ЖЕ МНЕ ГОСПОДЬ!»

Так называется новая книга историка и писателя С.В. Фомина, вышедшая в хорошо известной нашим читателям серии «Григорий Распутин: расследование».

По обыкновению мы попросили автора рассказать о ее содержании, о дальнейших творческих планах.

***

- Ровно год назад мы беседовали по поводу Вашей третьей книги. 11 декабря 2008 г. вышло это интервью. И вот отпечатана четвертая...

- Слава Богу, пока удается выдерживать заданный темп. Есть и возможность издавать. Придет, надеюсь, время и можно будет рассказать, как всё это становилось возможным осуществлять...

- Но о чем, однако, говорится в ней?

- Хронологические рамки ее сравнительно узкие: 1910-1911 годы. Основная ее тема - начало организованной травли Г.Е. Распутина. Через него, разумеется, метили в Царя и Царицу. Кампанию развязала в 1910 г. пресса. Ее сразу же поддержала Государственная дума. Каждый хотел перещеголять другого в описании будто бы присущих этому созданному ими фантому невиданных безобразий. Так, под «русскую весёленькую болтовню» (о которой писал еще Ф.М. Достоевский), с думской трибуны, потом на страницах периодики, а затем и книг происходило моделирование того, чего на самом деле никогда не было.

Однако журналисты и депутаты-думцы были лишь инструментами, при помощи которых осуществлялось действо с заранее заданными последствиями. Манипулировали ими мировые силы зла. Причем среди волонтеров этой глобальной сети были не только революционеры, либералы и «передовая интеллигенция», но и правые журналисты, богоискатели, представители спецслужб, государственные деятели, архиереи, придворные и даже Члены Императорской Фамилии. О том, как это было и почему стало возможным - эта книга.

- Судя по содержанию тома - немало страниц в нем уделено роли Государственной думы.

- Это так. И тут книга выходит за заявленные хронологические рамки, отодвигая их в этом вопросе вплоть до 27 апреля 1906 г., дня открытия Первой Думы - детища вырванного у Государя Манифеста. Некоторые историки, даже придерживавшиеся в целом монархических взглядов (такие, как, например, С.С. Ольденбург), именовали этот новый этап Думской Монархией. Но правомерно ли такое название не формально, а по самой своей сути - вот в чем вопрос. Ведь то, что сегодня нам порой пытаются преподнести как «Государственную думу Самодержавной России», сам последний её председатель (М.В. Родзянко) характеризовал всё-таки несколько иначе: после 1905 г. «вспыхнувшее революционное течение пошло на убыль, оно было локализовано в стенах созданного народного представительства». Итак, то было универсальное вместилище всех противоправительственных, антисамодержавных тенденций русского общества; революционный джинн, загнанный в кувшин, пробкой которого пытался манипулировать председатель Думы, самонадеянно полагая, что это он контролирует процесс. Как обстояло дело в действительности весьма наглядно, думаю, продемонстрировал февраль 1917 года.

Кстати говоря, по поводу этого учреждения Г.Е. Распутин высказывался так: «Дума подумает, а у Бога уже всё есть».

- С деятельностью Думы самым тесным образом, как известно, связана такая одиозная фигура как А.И. Гучков, которого Государь считал личным Своим врагом. Ему, опять-таки судя по названием глав, также уделено немалое место в книге.

- Иначе и быть не могло. Ведь это именно он впервые вынес имя Григория Ефимовича (в определенном, конечно, контексте) на думскую трибуну. Он подал команду газетной травле со страниц принадлежавшего семейному клану Гучковых «Голоса Москвы». А еще он был тесно связан с другим человеком, сыгравшим решающую роль в придании травле Царского Друга публичности. Имею в виду Председателя Совета Министров П.А. Столыпина.

- Но ведь известно о возникших после покушения в 1906 г. эсеров на жизнь Столыпина добрых отношениях его с Распутиным.

- Действительно, премьер пригласил сибирского странника к одру своей искалеченной дочери помолиться. Наталия Петровна два года не могла ходить, но, по свидетельству современников, «впоследствии... вполне поправилась». Писали также об исцелении Г.Е. Распутиным парализованной после взрыва правой руки П.А. Столыпина. Известно также, что между Распутиным и Столыпиным завязалась даже переписка.

Вскоре, однако, Григорий Ефимович заметил возникшую в П.А. Столыпине неприязнь к нему. Он попытался пробудить прежние добрые чувства. Писал: «Добрый Господин! Пожалуйста, скажи мне и спроси у Императорских Великих нашей Земли: какое я сделал зло, и Они свидетели всему: ведь у Них ум боле, чем у кого, и примут кого хотят, или спросят кухарку. Я думаю просто; Они хотят и видят. Лучше подумать: ведь Дух дышит, где хочет, не оскорбятся на то, что Бог находится, где Ему хочется». Сумел разглядеть Григорий Ефимович и все более и более проявлявшуюся в Петре Аркадьевиче опасную черту. По словам А.А. Вырубовой, он говорил, что Столыпин «слишком много захватывает власти».

Однако Столыпин умел быть неблагодарным. Без трепета шагал, если нужно, по телам не только поверженных политических соперников, но друзей и знакомых. Эти выводы подкреплены нами фактами.

- Однако как всё это увязать с твердыми государственными взглядами Петра Аркадьевича?

- Несмотря на издание в последнее время множества связанных с ним архивных материалов, в обстановке отсутствия должного критического их анализа, Петр Аркадьевич на глазах «бронзовеет», превращаясь в своего рода символ России. На это явление обратил недавно внимание современный политолог С.Г. Кара-Мурза: «В преддверии новой попытки приватизации и продажи земли, уже в конце ХХ в. была предпринята крупная идеологическая кампания по созданию "мифа Столыпина". Тот, чье имя сочеталось со словом "реакция", стал кумиром демократической публики! В среде интеллигенции Столыпин стал самым уважаемым деятелем во всей истории России - в начале 90-х годов 41% опрошенных интеллигентов ставили его на первое место».

Правомерность такого подхода - на основе ставших известными фактов - мы также рассматриваем в нашей книге. Так, досконально изучивший деятельность Петра Аркадьевича А.И. Солженицын, между прочим, отмечал один малоизвестный факт, замалчиваемый по вполне понятным причинам историками патриотического направления: «Программа Столыпина охватывала и политику внешнюю. [...] Столыпин... в мае 1911 строил план создания Международного Парламента - ото всех стран, с пребыванием в одном из небольших европейских государств. [...] Парламент мог бы приходить на помощь странам в тяжелом положении, следить за вспышками перепроизводства или недостачи, перенаселенности, - и Россия предлагала в такой помощи участвовать. Международный Банк из вкладов государств - кредитовал бы в трудных случаях. Международный же Парламент мог бы установить и предел вооружения для каждого государства и вовсе запретить такие средства, от которых будут страдать массы невоенного населения. [...] Особо выделял Столыпин отношения с Соединенными Штатами, от которых более всего ожидал он и поддержки Международному Парламенту. [...] Его программе могла помешать отставка - но он надеялся на поддержку [вдовствующей Императрицы] Марии Феодоровны, и даже если будет отставлен, то вскоре позже призван вновь. [...] (Эта программа, в ожидании осени, лежала летом 1911 в его письменном столе в ковенском имении. По его смерти приехала туда правительственная комиссия и, в присутствии свидетелей, в числе других бумаг изъяла эту программу - навсегда. С тех пор проект исчез, нигде не был объявлен, обсужден, показан, найден, - сохранилось только свидетельство помощника-составителя.)».

Международный Парламент, Международный Банк, разоружение, особая роль Соединенных Штатов. Чем не масонский проект, который снова (имея в виду убийство Столыпина), как и 1 марта 1881 г., накануне подписания конституции, был остановлен Свыше?!

- Удалось ли П.А. Столыпину хоть как-то повлиять на Государя в связи с Г.Е. Распутиным?

- Тот же А.И. Солженицын, как известно, отрицательно относившийся к Г.Е. Распутину и весьма комплиментарно к премьеру, написал все же сущую правду по поводу того, чем завершился затеянный Петром Аркадьевичем поход против Царского Друга: «Столыпин действовал против Царского сердца, и потерпел поражение». Чеканно и весьма точно.

«Царь, - свидетельствовал современник, - оставался в этом вопросе непоколебимым. [...] Он всем пожертвовал, лишь бы оставить около Себя Распутина. При этом погиб не только Он Сам и Его Семья, но и великое государство».

Последнее скребет сердце. Но вспомним суровые слова святителя Николая Сербского: «Кровь праведников - единственное на земле писание, которое стереть невозможно. [...] Кровь праведника горит на главах до колена сотого. [...] Лучше погибнуть одному роду злодейскому, нежели одному праведнику. Ибо небо не спрашивает, сколько крови пролито, но спрашивает, чья кровь пролилась. Если все народы восстанут на одного праведника, ничем не повредят ему. Лишь до могилы проводят его, он же будет обличать их по смерти своей. Воистину, милостью своей наказывает праведник до смерти и правдой - после смерти. [...] И не праведник проклянет вас, но дети ваши, когда будут есть горький хлеб рабства».

«Его ненавидят, потому что Мы его любим», - именно с этими мыслями перешли в мир иной Святые Царственные Мученики. Нелицемерно чтящие Их ныне отвечают на это: «Аминь».

- Заключительные главы Вашего расследования посвящены епископу Гермогену и иеромонаху Илиодору. Их отношению к Распутину. Среди современных исследователей по этому поводу нет единого мнения. Какой взгляд у Вас на эту проблему?

-  Я бы сказал так: среди исследователей сформировали устойчивое мнение, что в течение почти что пяти лет Григория Ефимовича, иеромонаха Илиодора (Труфанова) и епископа Саратовского и Царицынского Гермогена (Долганова) связывали особые, тесные отношения. А потом они поссорились... Реально существовавшую «двоицу» (иеромонаха и епископа) превратили в фантастическую «троицу» (прибавив к ней Г.Е. Распутина).

Сегодня - после прославления в лике святых Владыки - это «освященное временем» мнение пытаются в очередной раз подкорректировать «для пользы дела», стремясь отделить канонизированного от оставшихся двух, снова преобразуя искусственно созданную «троицу» в совершенно уж фантастическую «двоицу» (иеромонаха и Опытного Странника). А ведь закадычными друзьями были именно Илиодор с Гермогеном.

Но от слов кое-кто готов уже перейти к угрозам, а там, глядишь, и к делам. «Можно, насилуя историю, объявлять Григория Распутина "оклеветанным старцем" и требовать его немедленного прославления, - пишет автор нашумевшей книги А.Н. Варламов, - да только вот оказывается, что для утверждения этих идей приходится самому клеветать и ставить на одну доску священномученика Гермогена, взятого под стражу в Страстной четверг и до конца верного своей Церкви, и вероотступника Труфанова...»

В этой короткой фразе, что ни оборот, то неясность: кто, например, конкретно требует да еще немедленно прославить Г.Е. Распутина. Этого, насколько нам известно, никому установить до сих пор так и не удалось. Другое дело - лично чтить, исследовать и делиться найденным. Но это, во-первых, вовсе не значит немедленно требовать прославить, а, во-вторых, право, предоставленное каждому Творцом.

Между прочим, право это подтвердил и нынешний Патриарх Кирилл. Еще в 2004 г., выступая в телепрограмме «Доброе утро, Россия» (РТР. 7.10.2004), он, тогда еще митрополит, председатель ОВЦС, говоря о чтителях Царя Иоанна Васильевича Грозного и Друга Царей Г.Е. Распутина, сказал: «Некоторые утверждают, что на жизнь и на деятельность обоих исторических деятелей незаслуженно брошена тень. Что ж, давайте проводить конференции историков, готовить монографии, доискиваться, если это возможно, до окончательной правды, до полной истины».

Ввиду этого трезвого (по крайней мере) заявления довольно странным выглядит то обстоятельство, что затыкать рот думающим по-иному, запретить свободу изысканий, ограниченную совестью (т.е. личным советом с Богом), - пытается в начале ХХI столетия профессор Московского университета, писатель...

Уже не раз, в наших предыдущих книгах и интервью, нам приходилось писать о том, как означенный «борец за правду» поступает с неугодными ему фактами: он не спорит с ними, не противопоставляет им иные - он просто выносит их за скобки, яко не бывшие.

Вот подходящий к разбираемым в этой нашей книге историческим событиям пример. За предсмертные, перед мученической кончиной, признания епископа Гермогена в том, что он несправедливо гнал Г.Е. Распутина, всю книгу офицера С.В. Маркова «Покинутая Царская Семья», в которой они опубликованы, А.Н. Варламов называет «не самым серьезным источником». (Что реально означают эти словесные выкрутасы - неясно. Сомневаешься - докажи обратное. А так - попахивает не просто недобросовестностью, а пресловутым безответственным навешиванием ярлыков, намеренной клеветой и подлогом. Так что не ври, родной!)

Но, в конце-то концов, история наша все же не «дышло», которое, согласно народной поговорке, куда повернул, туда и вышло.

Да, «уравнивать» Илиодора и Гермогена вообще, как пишет, А.Н. Варламов, разумеется, не стоит, но сравнивать (и даже «уравнивать»!) их реальные действия в 1907-1912 гг. не только вполне допустимо, но никак иначе поступить, если следовать фактам и истине, вообще невозможно. Более того, деяния Архиерея в этот период были более безответственны, более действенны, а потому более вредны, чем иеромонаха. Ведь Церковь, как известно, иерархична. Только поддержка Гермогеном своего младшего собрата позволяла последнему на виду у всей России в течение многих лет продолжать совершенно безстыдно безобразничать.

Что же до советов Владыки, пытавшегося будто бы обуздать своего подопечного, прося его потерпеть и смириться, если вспомнить решительные действия Архиерея в связи с Львом Толстым, Леонидом Андреевым, а также представителями властей мирских и духовных, то они больше смахивают на хорошую мину при плохой игре. По существу это было потворством, причем, учитывая результаты, - преступным.

С исчерпывающей на сегодняшний день полнотой (по охвату доступного материала) мы пишем об этом. Читателей в этих главах ждет немало нового, дающего пищу для самостоятельных размышлений.

- А как сам Григорий Ефимович относился к клеветавшим на него?

- Вот фрагмент его разговора с журналистом, между прочим, Вашим однофамильцем А.И. Сениным в Покровском в апреле 1908 г.:

- Мне отец Федор (местный священник) говорил: смотри, говорит, Григорий, выведает он всё у тебя да и отпечатает в газетах, - затем, говорит, и бывает у тебя.

- А вы что же - боитесь?

- Нет, - замялся Григорий, - чего мне бояться... Худого я ничего не сделал...

- По-моему, - говорю, - тоже: печати боятся одни плуты да мерзавцы».

Да это так, если сами журналисты «не плуты да мерзавцы». Но ведь именно такими почти все они и были. Как писала А.А. Ахматова:

Вы меня, как убитого зверя,

На кровавый подымете крюк,

Чтоб, хихикая и не веря,

Иноземцы бродили вокруг...

Но где же, спросим, столь любимая либералами и свободолюбцами всех мастей, страстными адептами которых являются передовые журналисты, неприкосновенность частной жизни?

Все, как и сегодня!

Однако вспомните-ка: результатом деятельности этой нечисти было уничтожение Исторической России, предваряемое могилами тысяч ее верных сынов, на которых натравливало убийц сообщество безстыдных бойких перьев.

- Ну, а  как Вы объясняете активное участие в антираспутинской кампании правых, монархистов и даже черносотенцев?

- Это выглядит противоестественным лишь на первый поверхностный взгляд. Это понял новый, после П.А. Столыпина, премьер В.Н. Коковцов, когда в начале 1912 г. встретился с правыми журналистами: «Для меня было ясно, что и в редакции "Нового времени" какая-то рука [sic!] сделала уже свое недоброе дело и что рассчитывать на влияние этой редакции на ее собратий по перу не приходится».

Знакомившаяся с рукописью книги перед публикацией доктор филологических наук Н.А. Ганина написала на полях в этом месте: «Подобные выступления "правых" инспирировались, это верно. Но - ах,

обмануть меня не трудно,

Я сам обманываться рад.

Л. Тихомиров осознает себя (ср. его дневники) буквально гарантом Монархии, М. Новоселов - буквально гарантом Православия. Тихомиров не знает и заочно презирает Государя, ну а Новоселов вообще уже "авва". И у обоих шестидесятническое самосознание:

И неподкупный голос мой

Был эхо русского народа.

И обоим невместно, что Царь двум известным "гарантам" предпочел одного неизвестного мужика. "Конечно, сомнительного - потому что Сам Царь сомнителен"».

Весьма точное замечание!

- Но ведь и до сих пор многие не опомнились...

- Строго говоря, несмотря на еще более усилившуюся после февральского переворота 1917 г. клевету, опамятование все-таки началось еще тогда. Причем, среди самых неожиданных людей.

Ознакомившись с опубликованными в газетах речами августовского Государственного совещания в Москве, писатель А.М. Ремизов занес в дневник: «Какая бедность у Керенского. И пустота у Авксентьева. Россию забыли. Не революция. Россия. Да Гриша убиенный [Г.Е. Распутин] нашел бы слова. А утром бы [1 нрзб.: его убили? заплевали?] интеллигенты. [...] Речами Керенского кричит умирающая безсильная революция».

Один из видных февралистов А.А. Бубликов вынужденно признавал: «Прохвосты, проходимцы... хамы... губят Россию. Это чистейшая демагогия. Они не просуществуют и двух месяцев.. Все пойдет к ч.... Их с позором выгонят... [...] Такого кумовства и при Распутине не было...»

Пришел и октябрь 1917-го...

И вот что не жаловавший Григория Ефимовича И.А. Бунин занёс в записную книжку в годовщину «великой безкровной» (2 марта 1918-го): «"Развратник, пьяница Распутин, злой гений России". [...] Ну, а вы-то, не вылезавшие из "Медведей" и "Бродячих Собак"? Новая литературная низость, ниже которой падать, кажется, уже некуда: открылась в гнуснейшем кабаке какая-то "Музыкальная табакерка" - сидят спекулянты, шулера, публичные девки и лопают пирожки по сто целковых штука, пьют ханжу из чайников, а поэты и беллетристы (Алешка Толстой, Брюсов и так далее) читают им свои и чужие произведения, выбирая наиболее похабные».

«Та среда, - вторил И.Л. Солоневич, - для которой отечество находилось в вилле Родэ и которая публично купала в аквариумах голых "французинок", - тоже, подумаешь, Катоны, стражи семейных добродетелей, весталки обоего пола, девственники петербургских кабаков!»

Глядели будто бы на Распутина, а, оказывается, - смотрели на самих себя. Его-то и видеть не хотели. Да и кому был интересен какой-то даже не paysan, а просто неведомо откуда пришедший moujik.

Так над кем же, господа, смеялись? - Выходит, опять-таки - по Гоголю - над собой!

Но всё это не столько классика, сколько самая настоящая клиника!

Рано или поздно, но Истина торжествует.

«Правда откроется», - уверен был о. Николай (Гурьянов).

Слава Богу, не все плывут по течению. Пытаются думать, вопреки террору среды.

Одно из первых свидетельств такого рода - мнение архиепископа Екатеринбургского и Верхотурского Викентия (Мораря) - правящего Архиерея той епархии, где совершили Свой подвиг Святые Царственные Мученики.

Согласно сообщению «Интерфакс-религия», Владыка «не исключил, что крайне неоднозначное отношение к фигуре Григория Распутина стало результатом попыток бросить тень на Семью последнего Российского Императора».

Отвечая на вопросы в прямом эфире телеканала «Союз» и радиостанции «Воскресение», Архиерей заявил: «Что касается Григория Распутина, то это вопрос очень непростой. Царскую Семью оклеветали и очернили, обвинив во всяких грехах, а сейчас мы видим, что это неправда. Может быть, и с Григорием Распутиным что-то подобное было, потому что Царская Семья, Государь были очень чистой жизни и понимали ситуацию, людей».

По мнению архиепископа Викентия, Царская Семья «не могла приблизить к себе такого человека, каким представляют сейчас Г. Распутина».

«Я думаю, - заявил Владыка, - не может быть такого. Возможно, клевету и грязь, вылитые на Распутина, использовали, чтобы очернить святость жизни Царской Семьи. Если бы не было Распутина, был бы другой человек, все равно нашли бы такого, чтобы очернить Царскую Семью, - это главная цель».

При этом Архиерей призвал не обращать внимания «на грязь, выливаемую целенаправленно, чтобы дискредитировать Царя, Царскую Семью и Царскую власть».

- Однако запрет на «тему» (причем, речь идет вовсе не о «прославлении», а об исследовании реальных исторических фактов из жизни православного христианина, которого Святые Царственные Мученики называли Своим Другом) продолжает до сих пор сохраняться...

- Причин тому, на мой взгляд, несколько. Во-первых, инерция; во-вторых, безразличие (но не к теме, а к России, ее истории, ее будущему; к Царственным Мученикам); в-третьих, отсутствие аргументов в действительно независимой, равной и честной дискуссии. Ведь нельзя же назвать таковыми происходящие на телевидение «собеседования», когда доктору исторических наук недоучившиеся (или переучившиеся?) вгиковцы и пединститутовцы (простите за неуклюжую длинноту; но если кратко, то выходит неприлично) затыкают рот. Они просто не в состоянии осуществить то, что еще в 2004 г. высказал нынешний Патриарх.

Разговору по существу предпочитают методику затыкания рта. Используют при этом приёмчики, которым в свое время обучали в разных партшколах партийных персеков. Говорить, по существу, не с кем и не о чем.

Народ вот только жалко. Те его восемьдесят лет обманывали и эти продолжают. Вот и пишу книги. Надеюсь, что их кто-нибудь не просто поверхностно, а, не торопясь, вдумчиво прочтет.

- Но сколько же людей сможет их прочесть? Ведь тиражи-то просто мизерные: тысяча экземпляров?

- А я не думаю, что нужно больше. Чтобы прочитать эти большие, по 700-800 страниц книги, нужны желание, время, воля. А тут еще такое сильное противодействие тех, кто и сами не знают, и другим не дают.

Пользуясь случаем, хочу сказать прямо: ни одной книги из серии «Григорий Распутин: расследование» я не отдавал для распространения в церковные лавки или магазины. Все они распространяются через светскую книжную сеть. Идут туда, где принимают, где нет угрозы быть оскорбленным. Не себя имею в виду, конечно, а Царского Друга.

Кстати, довелось побывать недавно на родине Григория Ефимовича, а также в Тобольске, Тюмени и Верхотурье. И нигде - ни в светской, ни в духовной среде, в том числе в монастырях - за всё время поездки ни от кого слова худого о Григории Ефимовиче не слышал. И я понял: какая же все-таки у нас здесь гниль. Не зря говорят: рыба с головы гниет. Недаром не любят москвичей: не коренных (их-то уже раз-два - и обчелся), а тех, кто ими стал, и это своё «право» активно «подтверждает».

И еще: посмотрите, на каком фоне происходит эта борьба якобы за чистоту. Рок-концерты с участием игумена с наперсным крестом и микрофоном в руках. Вовсю лицедействует актер-священник Иван Охлобыстин. Бывший сионист, американский профессор Дворкин от имени Патриархии указывает государственным органам, кто сектант, а кто нет. Благословленные фильмы о Царе Иоанне Грозном с рокером в главной роли. Благословленные парады байкеров с голыми девицами под Нерукотворным Спасом. Патриарх встречается с Хирургом - предводителем «Ночных волков». И на этом фоне - фрески в монастырском храме, изображающие действующего Патриарха святым. Просто вакханалия какая-то, еще раз подтверждающая, что для наведения порядка не только в государстве, но и в Церкви нужен Царь, Помазанник Божий - не только первый сын, но еще ктитор и охранитель Церкви

Вот, между прочим, истинная причина «царебоязни» в известных кругах. Ведь, как известно, и бесы веруют и трепещут. Потому-то и содержащие пророчества о «Царе в саккосе» книги сегодня оказываются неугодными. Но никакими «индексами» на католический манер Истину Божию не скроешь. Кто может запретить говорить святым? Ведь это уже не только Царь Иоанн Васильевичи или Друг Царев. Но и святые, выходит, также неугодны. «Не то» предсказывали.

- Вернемся, однако, к Вашей книге. Как и предыдущие, эта также богато иллюстрирована. Много новых, ранее неизвестных фотографий.

- Действительно, читатели смогут познакомиться со снимками из книги расстриги Илиодора, вышедшей в 1918 г. в Нью-Йорке на английском языке. Особое внимание обращаю на серию впервые публикуемых снимков, сделанных А.А. Вырубовой в 1912 г. во время ее паломничества в Саровскую обитель.

Кстати говоря, этот четвертый том - ровно половина намеченного. Перевал.

В настоящее время работаю над пятой книгой. Она продолжает тему организованной травли Царского Друга, начиная с января 1912 г. и вплоть до начала Великой войны летом 1914 года. Названием ее стали также, как и четвертой, слова Григория Ефимовича: «Ложь велика, но правда больше...»

- Бог в помощь.

- Спаси Бог.